Чтение в субботу вечером
К началу XX века задача строительства канала, соединяющего Атлантику с Тихим океаном, стала одним из приоритетов внешней политики США.
Первой задачей был выбор между никарагуанским и панамским вариантами канала, у обоих были свои влиятельные сторонники и лоббисты в конгрессе. В разгар дебатов Филипп Бюно-Варийя, французский инженер, главный лоббист панамского варианта, положил перед каждым из сенаторов никарагуанскую почтовую открытку с дымящимся вулканом посреди озера Никарагуа. Благо извержение в мае 1902 вулкана Мон-Пеле на французском острове Мартиника, разрушившего город Сен-Пьер, убив 30 тысяч, было одной из горячих новостей последнего времени. Так что сенат США проголосовал за панамский вариант.
Следующим вопросом было, смогут ли купить США французские активы (дыра в земле и куча ржавого оборудования) по разумной цене. Задача была решена после небольшого торга – в конце концов, у акционеров французской компании не наблюдалось иных покупателей.
Последним было – предоставит ли Колумбия США права, которые они считают необходимыми для завершения строительства и эксплуатации канала. В стране только что закончилась разрушительная гражданская война (Тысячедневная война) и власть президента Маррокина была неустойчива, да и дыру в госбюджете надо было чем-то заполнить. США честно пытались договориться с колумбийцами, но те проявили себя как совершенно неадекватные партнёры. Постоянно меняли переговорщика в Вашингтоне, отзывали подписи под уже подписанным документом, в итоге отказались ратифицировать соглашение. Колумбийские политики соревновались в патриотизме в духе латынинского Шаваша ("я родину люблю – поэтому дорогу продаю"), размер арендной платы, запрашиваемой колумбийцами, уже совсем утратил связь с реальностью. Расчёт колумбийцев был очевиден – канал нужен американцам позарез, так что они в итоге заплатят.
Американцы конечно заплатили, но не колумбийцам. Всё тот же Бюно-Варийя свёл президента США Теодора Рузвельта, для которого постройка канала уже превратилась в "нацпроект № 1", с околачивавшимся в Нью-Йорке лидером группы панамских революционеров Герреро. Цена вопроса оказалась ну совершенно смешной (особенно на фоне многомиллионных аппетитов колумбийцев) – какие-то 100 тысяч долларов.
Так как до секретных фондов ЦРУ было ещё полвека и две мировые войны, скинулись заинтересованные бизнесмены, в надежде (вполне реализовавшейся) позднее сполна отбить расходы на контрактах, полученных от нового государства. Большая часть денег ушла на подкуп гарнизона Панама-сити и экипажа стоящей в порту колумбийской канонерки, остатки (ну за вычетом того, что прикарманили сами революционеры) пошли на распечатку прокламаций и массовый пошив флагов новой страны.
В 8 часов вечера 3 ноября генерал Эстебан Уэртас поднял гарнизон, арестовал местных колумбийских начальников и взял город под контроль. Собранная утром 4-го на центральной площади толпа с теми самыми заранее пошитыми флагами провозгласила независимость Панамы и избрала революционную хунту. К тому моменту в Панама-сити и Колон уже пришли американские военные корабли.
В Колоне были колумбийские войска, но их попытки отправиться по железной дороге в Панама-сити подавлять сепаратистов были пресечены американцами под предлогом "нейтралитета" – железная дорога была американской. А вечером 5 ноября американский флотский командир в Колоне Хаббард прозрачно намекнул колумбийскому полковнику Торресу "а не пора ли ему уже убраться в свою Колумбию".
Торрес намёк понял и тем же вечером со своими солдатами отплыл в Картахену.
6 ноября США признали Панаму неофициально и ввели негласную блокаду колумбийских портов, если вдруг Колумбия всё таки рискнёт послать военную экспедицию.
13 ноября последовало официальное признание США, а пятью днями спустя назначенный послом новой страны в США уже хорошо знакомый нам Бюно-Варийя подписал с госсекретарём США Хэем договор о строительстве и статусе Панамского канала, полностью отвечающий интересам США.</div>
Следующим вопросом было, смогут ли купить США французские активы (дыра в земле и куча ржавого оборудования) по разумной цене. Задача была решена после небольшого торга – в конце концов, у акционеров французской компании не наблюдалось иных покупателей.
Последним было – предоставит ли Колумбия США права, которые они считают необходимыми для завершения строительства и эксплуатации канала. В стране только что закончилась разрушительная гражданская война (Тысячедневная война) и власть президента Маррокина была неустойчива, да и дыру в госбюджете надо было чем-то заполнить. США честно пытались договориться с колумбийцами, но те проявили себя как совершенно неадекватные партнёры. Постоянно меняли переговорщика в Вашингтоне, отзывали подписи под уже подписанным документом, в итоге отказались ратифицировать соглашение. Колумбийские политики соревновались в патриотизме в духе латынинского Шаваша ("я родину люблю – поэтому дорогу продаю"), размер арендной платы, запрашиваемой колумбийцами, уже совсем утратил связь с реальностью. Расчёт колумбийцев был очевиден – канал нужен американцам позарез, так что они в итоге заплатят.
Американцы конечно заплатили, но не колумбийцам. Всё тот же Бюно-Варийя свёл президента США Теодора Рузвельта, для которого постройка канала уже превратилась в "нацпроект № 1", с околачивавшимся в Нью-Йорке лидером группы панамских революционеров Герреро. Цена вопроса оказалась ну совершенно смешной (особенно на фоне многомиллионных аппетитов колумбийцев) – какие-то 100 тысяч долларов.
Так как до секретных фондов ЦРУ было ещё полвека и две мировые войны, скинулись заинтересованные бизнесмены, в надежде (вполне реализовавшейся) позднее сполна отбить расходы на контрактах, полученных от нового государства. Большая часть денег ушла на подкуп гарнизона Панама-сити и экипажа стоящей в порту колумбийской канонерки, остатки (ну за вычетом того, что прикарманили сами революционеры) пошли на распечатку прокламаций и массовый пошив флагов новой страны.
В 8 часов вечера 3 ноября генерал Эстебан Уэртас поднял гарнизон, арестовал местных колумбийских начальников и взял город под контроль. Собранная утром 4-го на центральной площади толпа с теми самыми заранее пошитыми флагами провозгласила независимость Панамы и избрала революционную хунту. К тому моменту в Панама-сити и Колон уже пришли американские военные корабли.
В Колоне были колумбийские войска, но их попытки отправиться по железной дороге в Панама-сити подавлять сепаратистов были пресечены американцами под предлогом "нейтралитета" – железная дорога была американской. А вечером 5 ноября американский флотский командир в Колоне Хаббард прозрачно намекнул колумбийскому полковнику Торресу "а не пора ли ему уже убраться в свою Колумбию".
Торрес намёк понял и тем же вечером со своими солдатами отплыл в Картахену.
6 ноября США признали Панаму неофициально и ввели негласную блокаду колумбийских портов, если вдруг Колумбия всё таки рискнёт послать военную экспедицию.
13 ноября последовало официальное признание США, а пятью днями спустя назначенный послом новой страны в США уже хорошо знакомый нам Бюно-Варийя подписал с госсекретарём США Хэем договор о строительстве и статусе Панамского канала, полностью отвечающий интересам США.</div>