Для каждой художественной книги, в общем-то, есть свой возраст, в котором ее надо читать. Для детских книг это всем очевидно, но и со взрослыми книгами то же самое.
Дело тут, очевидно, в том, что книга дает знания и вызывает эмоциональный отклик. Для этого отклика нужно неискушенное восприятие - то есть, понимать прочитанное как происходящее на самом деле, с тобой или близкими тебе людьми, а не знать, что это всего лишь буквы в книге, которые придумал писатель.
Соответственно, для эмоционального восприятия противопоказано сильно много знать о литературе, видеть много ее образцов и вообще быть сильно умным - потому что тогда из образцов вычленяются общие принципы, ходы и механизмы. Этим тоже можно интеллектуально наслаждаться - особенно, когда оказываешься умней автора, - но увы, только интеллектуально.
Ну и с возрастом, соответственно, растет число знаний, и если в книге написано то, в чем ты и так разбираешься, она уже не цепляет.
Это, собственно, были размышления после попытки чтения Сэллинджера. Его надо читать в молодости. В 45 уже все - к сожалению. В 25 его книги (серия о Глассах и "9 рассказов") полны какой-то непонятной тайны. Кажется, что автор знает нечто необыкновенное и ты вот-вот это ухватишь.
А сейчас видишь, что Сэллинджер очень напыщен и пишет о каких-то людях, которые меня совершенно не интересуют и не имеют ко мне никакого отношения. Местами ("Симор: введение") просто выпендривается, излагая поток совершенно несмешных шуток, которые и на шутки-то вовсе непохожи: так, набор слов, намекающих непонятно что.
А вся серия о Глассах - это попытки агиографии, описания житий идеальной семьи, члены которой и на живых-то людей не похожи, одни воспитательные функции. Это особенно смешно, учитывая какую семью в жизни создал сам Сэллинджер, и насколько она была далека от этих святых, полных вселенской любви - просто полный антипод.
Ну и вся его мудрость в конце концов оказывается все тем же буддизмом или индуизмом - то есть, старьем каменного века, когда люди поклонялись Солнцу и животным. Только и радости, что старье это восточное, а не европейское.
Все вышесказанное, конечно, не означает, что Сэллинджер - плохой писатель. Он хороший писатель. Только я его уже перерос и взять у него мне больше нечего. Как у Беляева или у Воннегута, которые тоже совсем не плохи, и в свое время просто зачаровывали.
Дело тут, очевидно, в том, что книга дает знания и вызывает эмоциональный отклик. Для этого отклика нужно неискушенное восприятие - то есть, понимать прочитанное как происходящее на самом деле, с тобой или близкими тебе людьми, а не знать, что это всего лишь буквы в книге, которые придумал писатель.
Соответственно, для эмоционального восприятия противопоказано сильно много знать о литературе, видеть много ее образцов и вообще быть сильно умным - потому что тогда из образцов вычленяются общие принципы, ходы и механизмы. Этим тоже можно интеллектуально наслаждаться - особенно, когда оказываешься умней автора, - но увы, только интеллектуально.
Ну и с возрастом, соответственно, растет число знаний, и если в книге написано то, в чем ты и так разбираешься, она уже не цепляет.
Это, собственно, были размышления после попытки чтения Сэллинджера. Его надо читать в молодости. В 45 уже все - к сожалению. В 25 его книги (серия о Глассах и "9 рассказов") полны какой-то непонятной тайны. Кажется, что автор знает нечто необыкновенное и ты вот-вот это ухватишь.
А сейчас видишь, что Сэллинджер очень напыщен и пишет о каких-то людях, которые меня совершенно не интересуют и не имеют ко мне никакого отношения. Местами ("Симор: введение") просто выпендривается, излагая поток совершенно несмешных шуток, которые и на шутки-то вовсе непохожи: так, набор слов, намекающих непонятно что.
А вся серия о Глассах - это попытки агиографии, описания житий идеальной семьи, члены которой и на живых-то людей не похожи, одни воспитательные функции. Это особенно смешно, учитывая какую семью в жизни создал сам Сэллинджер, и насколько она была далека от этих святых, полных вселенской любви - просто полный антипод.
Ну и вся его мудрость в конце концов оказывается все тем же буддизмом или индуизмом - то есть, старьем каменного века, когда люди поклонялись Солнцу и животным. Только и радости, что старье это восточное, а не европейское.
Все вышесказанное, конечно, не означает, что Сэллинджер - плохой писатель. Он хороший писатель. Только я его уже перерос и взять у него мне больше нечего. Как у Беляева или у Воннегута, которые тоже совсем не плохи, и в свое время просто зачаровывали.
автырь
PS
я так Чайку Джонатан Ливингстон перечитывал с разницей в 5-10 лет
и то что поначалу казалось прорывом и одухотворенным, впоследствии (после набора опыта по сектантской литературе и общении с сектантами), превратилось в банальную сектантскую агитку типа "закройте глаза, нырните в свою чакру и отправляйтесь в полет"